Стояние

Выпьешь, добавишь, посмотришь вокруг и так далее…
Вот, где-то в тесной груди шелохнётся Италия:
пальмы, креолки, горячий песок и испарина.
Там, за Италией, дальше вскипает «За Сталина»,
за Русь, за царя, за базар... Залипаются веки.
И ждут неплохих чаевых от тебя человеки
в баре звенящем стеклом и глядящем ощерено
(это – в культурных пластах бытовая расщелина:
тусклая, душная, но настороженно-бдящая,
вглубь ежеденно неоновой кружкой манящая).
Чтобы теперь осознать, оценить состояние,
нужно припомнить неделю трудов и стояния
против судьбы наломавшей, бесцветной и кружащей,
с кем-то другим непосредственно искренне дружащей
телом из фитнеса с модно зауженной талией,
яхтой, «Феррари»… Короче: реальной Италией.
Ладно, проехали… Дым сигаретный отечества
мерно плывёт над подобьем былого купечества,
трёт о торшеры изломанных линий фантазии.
Слева – охранник. Охранник на случай оказии.
Так что, проверив на ощупь своё состояние,
снова вернёмся к России: Россия-Стояние.
В церкви, в метро, при сохе, у конвейерной линии,
в разных «линейках», которых и щаз в изобилии,
возле стены окантованной выстрелов дырками,
сжавшись под душем в плохом состоянье и бирками…
в загсе… И, кстати, стандарт, эталон любования –
наши берёзы, берёзы до их «заломания».
Вот и пойду, сокращая в витках расстояние,
помня всю важность хотя бы попытки стояния.
Всё – «посошок». Рвётся тонкая нить расставания
(ни Ариадны, ни свитера даже…). И без притязания
счёт посмотрю: не обман ли наивный, оптический…
Всё хорошо: и размер, и финал…
Ну, практически…