Иднакар

Моему другу, союзнику и брату,   
                народоводителю земли Удмуртской.
                Кострум

                Я сидел на крыше и видел, как оно есть: 
                Нигде нет неба ниже, чем здесь,      
                Нигде нет неба ближе, чем здесь.
                БГ






Отчего Ты, хранитель священных родов, 
Возлюбил стрекотанье чумных поездов?

Отчего на земле, где Твой пост нерушим,
По периметру стелется жертвенный дым?

Как давно возведенный Тобой Иднакар
Захворал ковылем, бесполезен и стар?

Где же тот, кто в бессрочной неравной борьбе
Оказался как минимум равен Тебе?

 
                ***
 


Тихо плещут волны Камы,
Камни берега точа.
На холме макушка храма
Режет высь, как каланча.

Утро бледно, воздух хладен,
Осень ранняя грустна.
Суть крестовых перекладин –
Иднакарская сосна.

Внемлет звукам литургии
Бедно убранный приход,
А под куполом другие
Новый чествуют восход.

Он заглянет скоротечно,
Разметнет свои лучи
По верхам остроконечной
Колокольни каланчи.

Вздрогнут ржавые ворота,
За которыми погост,
Будто их коснется кто-то,
Молчалив и длиннохвост,

Будто он навстречу свету
Их раскроет не спеша,
Будто следуя обету,
Будто ритуал верша.

Свет прольется в них, но скоро
Облака набросят тень
На поднятые просторы.
Воцарится хмурый день.



***



Когда мой разум истощен тоскливой скукой,
Рукой немеющей и натиском врага,
Люблю я вспомнить, тешась радостною мукой,
Крутые склоны и бескрайние луга.

И вечно пасмурное дальнее сиянье
Стального неба, в темно-сизых тучах сплошь,
И Керемета расписное изваянье,
И в отдалении мычащую Му Ош.

Хоть сам я вотчины иной законодатель,
Мне чем-то нравится покой Твоей глуши,
Где каждый бродит – безучастный наблюдатель,
Не тормоша неторопливый склад души.

Но часто кажется: недолго нам осталось
Бродить по мягкому ковру целебных трав.
Не хочешь слушать? Верно. Это все – усталость.
Я рад с Тобою согласиться, что неправ.



***




Так вот отчего смурен день над Ижкаром:
Парят в вышине только пыль да зола,
И серой стеной меж землей и Инмаром
Стоит беспросветная липкая мгла.

Тяжелыми тучами выстлано небо,
Тяжелыми сваями смотрят мосты
На тех, кто в исканьях насущного хлеба
Плывет по блажному теченью тщеты.

И мутны, и хладны бегущие воды,
Могильно глубокие - что там на дне?
Давно ли Вумурт стражем нефтепровода
Обязан служить с Вукузе наравне?

Продольность проспектов, мостов поперечность,
Шершавые стены высотных домов
Слагают одну неделимую вечность,
Хранимую темной завесой дымов.

И город престольный в дыму и граните,
Тяжелый, как скверна, но хрупкий, как лед,
К Всевышнему тянет горящие нити
И сотнями труб монотонно поет.

И страшен он издали, угольно-черный,
С огнями, подобными желтым очам,
Недвижно и гордо стоит, обреченный,
Доступный лишь мертвенным лунным лучам.

И странно подумать, что не было прежде
Ни этих заводов, ни этих огней,
И он зарождался, затерянный между
Сосновых лесов и гранитных камней.


***


Я вижу сны Твоих врагов,
Когда смотрю на карту.
Открой же им ступени вниз
И выдели эскорт,

Ведь не единый Твой народ
Слагал канцоны марту
В те дни, когда по гладям рек
Скитался «Зарний Морт».

Апокрифические сны,
Игра воображенья
Весь этот празднующий клир
Над бездной бытия.

Подай же им ступени вниз
И шанс на пораженье,
Когда увидишь их костры
У своего ручья.

Кому с избытком хватит слов
Тому не хватит жестов,
На чьей земле растет трава,
Тот выйдет на покос.

И хорошо, что я смотрю
И узнаю то место,
Где у пруда невесть когда
Шайтан ловил стрекоз.

Под этим небом все больны
Прельщением разлома,
Здесь ночи свет и морок дня
Казнят сами себя.

Когда Ты в зеркало глядишь
С тоскою по былому,
То отражение Твое
Взирает, не скорбя.

Открой же им ступени вниз
И дай потрогать вечность,
Иеронимова звезда
Им будет маяком.

А нам с Тобой скучна война
И чужда человечность.
Так позабудь скорей слова
Из песен о мирском.



***

Не забыть мне дрожанья свечей,
Взмаха крыльев, черней, чем у ворона,
И недвижно глядящих очей
На Того, Кто по Правую Сторону.

Плавал месяц, снега серебря,
Деревянные ставни шершавили,
На восточной стене алтаря
Не напрасно Их рядом поставили.

Капал воск, застывал на полу.
Стали рядом святое и адское,
Легкий луч пробегал по крылу
Демиурга народа вотяцкого.

Сотни лет легендарной борьбы,
Сотни сказанных слов… Вот и встретились.
Не напрасно творились мольбы.
Не напрасно пророчества бредились.

После стольких заявленных дат,
Непредсказанно, непредугаданно,
Лишь единый осмысленный взгляд
И едва уловимый дух ладана.

Нет, не может случиться войны
На далеком таком расстоянии -
Между Ними полметра стены
Заключали в себе мироздание.

Я оставил Их наедине.
Шел по снежным полям и не ведовал:
Он остался стоять на стене…
Почему Ты за мною последовал?


***

Так иди за мной, не мешкай,
Освещай луною мглу,
Хочешь – с гордою усмешкой,
Хочешь – с ветром по крылу.

Оборачивайся вьюгой,
Прорезай речное дно -
Званья своего недуга
Род не знает все равно.

От кого Ты эмиссаром
В этот край направлен был
Только стены Иднакара
Помнят. Мир давно забыл.

И воршуд здесь, словно странник,
Среди безымянных мест
Бродит, прихоти избранник,
Волоча ижкарский крест.

И для дьявола есть мера,
И для бога есть удел,
Зрятся с неба тучи серы
В отраженье на воде.

Кто бы ни был Ты, извечен
Долг Твой их по небу гнать.
Но тому, кем будешь встречен,
Разреши Себя узнать.






Апрель 2010

               




СЛОВАРЬ

Иднакар – средневековый удмуртский город.
Керемет (Шайтан) - в удмуртской мифологии творец зла, противостоящий своему добродетельному двойнику Инмару.
Му Ош – корова (удм.)
Ижкар – Ижевск (удм.)
Инмар - верховное божество в удмуртской мифологии, бог неба.
Вумурт (удм. Водяной человек), вукузё (удм. Хозяин воды) — водяной в удмуртской мифологии.
«Зарний Морт» – название речного судна.
Воршуд - старинное божество-хранитель удмуртского рода.
Ижкарский крест - восьмиконечный солярный знак красного цвета.
Народ вотяцкий - употреблявшееся в дореволюционной России название удмуртов.