Легенда о двух князьях

Предисловие

  В предгорьях, в 5 км к югу от села Даттых, местечке Эги-чож исторической области Орстхой-Мохк («страны орстхойцев»), на крутых обрывистых склонах по обе стороны реки Фортанга расположены мощные фортификационные сооружения, которые в литературе называют Дзурдзукские ворота, Даттыхская крепостная стена с башнями или просто Эги-чож. Построенные, очевидно, в X-XVI веках, эти строения перегораживали ущелье в самом узком месте, от хребта до хребта, выполняя функцию защиты горского населения от набегов степных народов. Правобережная часть Эги-чожского поселка представлена тремя комплексами замкового типа, расположенных ярусами (все они имеют боевые башни и заградительные стены) и одним сторожевым комплексом. Левобережная часть поселка состоит из одной боевой башни и множества жилых башен и хозяйственных построек. Жилые башни поселка крупные, двух-трехэтажные, до 20 метров в длину. Боевые башни поселка (их сохранилось четыре) достигали в высоту двадцати метров, не имели внутренних каменных перекрытий и пирамидально-ступенчатой крыши. Это дало основание исследователям предполагать, что комплекс Эги-Чож построен в X-XV веках. C другой стороны, наличие узких бойниц в боевых башнях и заградительных стенах правобережных комплексов свидетельствует о достаточно широком распространении огнестрельного оружия среди их обитателей, что не позволяет определить дату возведения этих сооружений со специальными бойницами временем ранее XVI в. К настоящему времени склоны реки полностью поглощены лесом, место стало труднодоступным для посещения.
Легенды и сказания вайнахов, это поэтический эпос о средневековом мире кавказских горцев. Из глубокой древности дошли до нас сказания и предания чеченского и ингушского народов. Поэмы основаны на замечательных событиях прошлого и повествуют о подвигах древних вождей во имя чести, справедливости и добра. Легенды и мифы заключают в себе глубокий философский смысл, хранят историческую память, обладают занимательностью сюжета, дают пищу для размышлений, будят воображение и дарят эстетическое наслаждение. Они ярко отражают национальные особенности, характер, быт и нравы вайнахов, но главная их суть - стремление к добру и справедливости, общее для всего человечества.
Вайнахский народ из поколения в поколение воспитывался на этих преданиях, мифах, легендах. Они оказывали и оказывают громадное влияние на воспитание в людях высоких нравственных, духовных качеств, таких, как честность, справедливость, милосердие, отвага, бескорыстие, трудолюбие, любовь к Всевышнему и другие. Бесспорно на эти шедевры ещё будет обращено внимание, и это явится ещё одним подтверждением тому, что чеченский и ингушский народы не только не стояли и не стоят в стороне от развития высокой духовности, но в отдельных случаях превосходят своей глубокой мудростью, силой художественного воображения.
Легенды и предания ясно показывают нам пути и ориентиры, двигаясь по которым наши народы, приняв ислам, получили как бы новое истинное духовное рождение.

В предгорьях от села Даттых* в пять милей,
По берегам крутым Фортанг** невдалеке.
Две башни, как два сторожа хранили
Дзурдзукские*** ворота на замке.

У башен есть одно предназначенье –
Селенье от набегов охранять.
Живёт народ, готовый к отраженью,
Но в каждой башне свой лишь правит Князь.

Когда случилось то – века всё это скрыли.
Вражда меж них и постоянный спор.
Князья непримиримы в жизни были.
И меж родов лишь ссоры и раздор.

Ушёл однажды Первый на охоту,
Второй в то время захватил семью.
И запер в башне пленных без почёта,
Довольный у окна сел на скамью.

Недолог день, вернулся Первый в башню,
Но нет жены, детей любимых нет.
Узнал - украл их недруг, тот вчерашний,
А как спасти, кто даст теперь совет?!

Сидит, вздыхает, с хрустом жмёт ладошки.
Напротив похититель – Князь сидит,
С издевкой смотрит Первому в окошко,
И усмехаясь, с наглостью кричит:

«Что загрустил? Ох, княже, всё напрасно?!
Возможно, что семья не так важна?!
Охота для тебя нужна согласно,
Чем дети и любимая жена?!»

Так было много раз, во злобе с пеной
Кривлялся он с гримасой воровской.
До вечера кричал попеременно,
И Первый Князь всё ж потерял покой.

Когда исчезли на земле все тени,
И ночь пришла, а солнце – на покой.
Он ниткой расстояние измерил
От первой своей башни до второй.

С утра, в лесу отмерив, расстоянье,
Установив для точности мишень.
Стрелял с мотивом мести, «покаянья»,
Пока не стал без промаха бить в цель.

Пришёл домой довольный подготовкой,
Установив в окно своё ружьё.
Стал ждать Второго Князя, что с издёвкой
придёт опять корить его бытьё.

«Что загрустил? Ох, княже, всё напрасно?!
Возможно, что семья не так важна?!
Охота для тебя нужна согласно,
Чем дети и любимая жена?!»

Услышав гнусь, Князь понял всё ужасно,
Раздался выстрел, вспышка, прямо в рот,
Убит Второй, месть иногда прекрасна,
Когда она для дел благих оплот.

Свершилось, наконец, семья свободна,
Забрал свою жену он и детей.
И стали жить счастливо, беззаботно,
До самых-самых светлых тёплых дней…

В предгорьях от села Даттых* в пять милей,
Фортанг** бурлит, кипит невдалеке.
Две башни, как два сторожа хранили
Дзурдзукские*** ворота на замке.

*) Даттых –село в Чечне
**) Фотртанг – река в Чечне
***)Дзурдзукские ворота, Даттыхская крепостная стена с башнями или просто Эги-чож. Построенные, очевидно, в X-XVI веках, эти строения перегораживали ущелье в самом узком месте, от хребта до хребта, выполняя функцию защиты горского населения от набегов степных народов