Легенда об Араби - хане

Предисловие

Кабардино-Балкария - один из живописнейших уголков Северного Кавказа. Природа щедро одарила наш край: высокие горы, увенчанные снежными вершинами, плодородные равнины, густые леса, звонкие горные реки. В Кабардино-Балкарии находится высочайшая вершина Европы - гора Эльбрус (по-кабардински - Ошхамахо, что значит «Гора счастья») и знаменитые Голубые озёра. Даже в ненастный день вода в них синяя-синяя, словно здесь навсегда отразилось небо солнечного летнего дня. Но главное богатство республики - её люди: трудолюбивые и храбрые, щедрые в дружбе и гостеприимстве, суровые с недругами. Труженики Кабардино-Балкарии превратили прежде отсталый край в мощный промышленный район страны. Новые электростанции, фабрики и заводы мирно соседствуют с остатками старинных боевых башен, памятниками древним народным героям - защитникам от иноземных пришельцев. Кабардинцы (самоназв. - адыгэ) - народ, проживающий в Кабардино-Балкарии (364 тыс. ч. по данным на 1992 г.). Живут также в Краснодарском и Ставропольском краях и Сев. Осетии. Общая численность по данным на 1995 г. составляет 386 тыс. ч. Верующие в основном мусульмане–сунниты, есть православные. Язык кабардино-черкесский, относится к кавказским (иберийско–кавказским) языкам (абхазско–адыгейская группа). Письменность на основе русского алфавита. Само название республики говорит о том, что здесь живут два народа - кабардинцы и балкарцы. Народы эти говорят на разных языках, но с древнейших времён их объединяет общность исторических судеб, близость бытового уклада. Много сходного и в устной литературе кабардинцев и балкарцев - в их фольклоре. С давних пор кабардинцы и балкарцы жили в дружбе, совместными усилиями отражая натиск многочисленных врагов. В суровых битвах эти народы сумели сохранить свой язык, обычаи, богатейший фольклор. Кабардинцы называют себя «адыге». «Адыге» - общее название и двух других, родственных кабардинцам народов - адыгейцев и черкесов, которые живут в Адыгейской и Карачаево-Черкесской автономных областях. В далёком прошлом адыгейцы, кабардинцы и черкесы составляли единый народ. Они создали и общий фольклор, известный под названием адыгского. Величественные сказания о богатырях - нартах, песни о борцах за народное дело - храбром Айдемиркане, Хатхе Кочасе и других народных героях, задушевные лирические песни, разнообразные сказки - всё это общее достояние трёх народов.

Давным давно случилось это,
Скрывал легенду ту туман.
К царю пришёл однажды летом,
Главный герой АрАби-Хан.

Переселение в Грузию

Тяжёлый путь уже проделав,
Сам не простой - горд, твёрд, как столп,
Он речь повёл свою умело,
И разговор такой повёл:
«О, царь царей! Ты – всемогущий,
Властитель Грузии, земель,
Дозволь селиться в твои кущи,
Двадцать с собой привёл семей.
Семейства те, тебе подмога!
Все храбрецы, как на подбор.
И, если надо, то помогут,
Дать в срок врагам твоим отпор».

Царь речью этой очарован
Был, аравийца восхвалил.
Под покровительство царёво,
Весь тот народ благословил.

Отступим, суть сурова, присна*,
Но надо знать её подчас.
Об аравийцах и их жизни
Рассказ послушайте сейчас…

Жестоки были аравийцы,
Удача – в их делах исход.
Неустрашимые убийцы,
В своих набегах круглый год.

Добыча каждый раз богата,
Внезапность в их делах сестра.
Страдали жители, расплата
Грабителей тех не ждалА.

Все населения в печали,
Огонь и меч на их земле.
Ногайцы больше всех страдали,
Что жили на Баксан реке.

Что делать, думы неустанны,
Как отвести беду-бунтарь?!
Боялись все АрАби-хана,
Ведь покровитель его царь.

Идти войной, но сто орудий,
Огромно войско, как им быть?!
И обратились к русским люди,
Чтоб все набеги прекратить.

Послов в дорогу снарядили,
Обоз - в нём счёта нет дарам.
Вот земли русские пред ними,
И терем князя, и он сам.

Посольство ногайцев на Руси

Низкий поклон, сильны заветы,
Пред князем держат речь свою:
«Нам от ногайцев жизни нету,
Они подобны воронью.
АрАби-Хан – нам угрожает,
Он у грузин сейчас живёт,
А нам в набегах досаждает
Уже давно, который год.
Князь помоги, от бед не скроюсь,
Тебе поют ветра и степь.
И горы кланяются в пояс,
Прими дары, а нам ответь».

Главу свою, склонив с приветом,
Рукой махнул он к небесам.
Три дня продумал князь с ответом,
А после речь держал послам:
«Войной идти - нет смысла, братцы!
Но сечу надо предвратить!
Пошлю послов к царю двенадцать,
С дарами, чтоб вопрос решить.
Богатыри и мудрословы
Начнут врагов они клеймить.
Они – послы, на всё готовы,
Пойдут в те земли! Так и быть!»

Русичи – послы в Грузии

Вот Грузия, благопристойно,
Доволен царь, но очень хитр…
Их принял во дворце достойно,
И накормил и напоил.

Он обещал подумать к лету,
Неделя, месяц, год идут.
Шесть лет минуло, нет ответа,
Послы живут, ответа ждут.

Тоска по родине «бьёт розгой»,
Жизнь не мила здесь, несмотря,
К жене они сходили с просьбой,
Чтоб повлияла на царя.

Ответил царь витиевато,
«Сама, коль хочешь, посмотри:
Живём мы сыто и богато,
Здесь две беды, как ни крути!
Обидеть русских - вызвать бурю,
А с бурей нам не совладать.
И вывод ясен, авантюрен,
Нам русских надо ублажать!
АрАби-Хан – наш гость, особа
Его священная, не тронь!
Законы гор не путать чтобы,
Ногайцев пыл по урезонь.
Хитра, будь женщина, как пума,
И ласкова, как дождь грибной.
Сама ответ послам придумай,
Чтоб те уехали домой».

Щедра царица в день отхода,
Послам сказала: «Есть приказ!
Ещё четыре ровно года,
И царь ответ ногайцам даст!»

И, проводив послов обратно,
Коврами щедро одарив.
Смогла всё сгладить аккуратно,
Всю хитрость, в отношенья влив.

Хитрость царя Грузии

Два года мчались с ветром званым,
Но не менялось их житьё.
Тут царь совместно с злобным ханом
К ногайцам войско ввёл своё.

Стремительно, одним набегом,
В долине, сразу за рекой.
Той, что любя зовут Кишпеком,
Ногайцев был последний бой.

Неравны силы, тьма убитых,
Исподтишка, не по-мужски.
Ногайцев часть была разбиты,
А часть бежала вниз реки.

Переселение Араби-Хана и его людей

Царь поселил АрАби-Хана,
Его людей в Чижок-Кабак:
«Живите здесь, чтоб без обмана,
Земля теперь для ваших благ!»

Вещал ногайцам, если встречно,
Они вдруг хана победят,
То он для них тогда навечно,
Их самый–самый злейший враг.

Минуло двадцать лет соседства,
Хан умер, не сложился пазл…
Оставив сына лишь в наследство,
А звать того, не просто – Казн.

Тот ещё в Грузии женился,
В порядке было то вещей.
Но сын - другой, в беде винился,
Звать сына нежно БесленЕй.

Не стал терпеть: «Ты – тварь, подкидыш!»
От мачехи, что ввёл отец.
И на Кубань сбежал с обиды,
Женился позже, удалец.

А от второй жены три сына
Родились, первый был – Хотах,
Второй – Мисост, сам тощий, длинный,
Жанбот же толстый, просто страх.

И дочь – Коншох, ребёнок чудо,
Нежна, прелестна, как цветок.
Её, завидев, хоть минуту,
Душой теплеешь сразу впрок.

У ногайцев

А у ногайцев в это время
общиной правили князья.
Родные братья – одно семя,
Два брата, как одна семья.

С рожденья самого назвали
Их Бештерек и Эштерек.
И дружбу с Казном сохраняли,
С ней жить бы дальше этот век…

Коншох в то время подрастала,
Мила, беспечна, весела.
Глаза сверкали, как кристаллы,
Как яблонька она цвела.

Князья, увидев раз на встрече,
Влюбились – добрая жена,
решили, будет для отечеств,
Знать породниться нам пора.

По старшинству для Бештерека,
Коншох невеста, нет причин.
Так повелось с начала века,
Жениться должен старший сын.

И выбрав стариков почётных,
Послали сватать, есть соблазн.
Не ведали, что как животных,
Их примет злобный, страшный Казн.

Сватовство

Приехали, с коней слезали,
Хозяин ждёт их во дворе.
Увидев, тот кричит: «Видали?!»
И свистом гонит: «Ну, скорей!
Эй, Бештерек, беги быстрее,
Эй, Эштерек, ты, где пропал?!»
Два пса сбежались сатанея,
За холку Хан трепал собак.

И гладя их потом рукою,
Хан старцам тут же пояснил:
«Вот – Бештерек, он – злой, не  скрою.
А, Эштерек, тот добр и мил…»

В ответе взгляды вопросили,
Обида душит их, пора.
И на коней стремглав всклочили
Те старцы прочь, да, со двора.

Так оскорбить князей прилюдно,
А значит – оскорбить народ.
Князей был вывод ободный:
«Виновен Казн, позор на род!
Суда не будет, он повинен,
Всего превыше наша честь!
И кара пусть его не минет,
Святая да свершится месть!»

Месть

И, выбрав, дюжину отважных,
Среди ногайцев человек
Князья отправили сутяжно
Всё завершить в один набег.
 
Лишь время лучший в мире лекарь,
В долине за рекой был суд.
Реку зовут любя Кишпеком,
Сидят в засаде, случай ждут…

Вот утро, солнце катит обруч
По облакам, есть сто причин.
И сыновья у Казна молча
Разъехались, он там один.

Из сакли вышел, чуть прохладно,
Дымок виднеется вдали.
Ногайцы кинулись внезапно,
И разом… голову снесли.

Тут на коней, хлёст плёткой звонкий,
Скорей в родимые края,
Вот и село, князья в сторонке:
«Вот КАзна, братья, голова!»

Весенние страдания

Весна в права вступала, бремя
Неслось теперь с улыбкой, вскачь.
А у ногайцев в это время
В обычаях играть всем в мяч.

Но только братья заменили
Его безмолвной головой.
Жестокость в степень возводили,
На травке мягкой, луговой…

А хана сыновья вернулись,
у дома обезглавлен труп.
От чувства мести содрогнулись,
Око за око, зуб за зуб…

Но только войско маловато,
Дружина, нет, не для судил.
Судьба – злодейка виновата,
Бороться не хватает сил.

И у реки кричат: «Давайте,
Сейчас не место для расправ.
Главу отцовскую отдайте,
Предать земле её пора».

Князья подумав, отвечают:
«Согласны, только есть обмен.
Коншох женой старшого станет,
И ваша голова без сцен».

У девы чувство разом стынет,
Глаза в согласье, ярок взор:
«Согласна даже стать рабыней,
Чтоб смыть собой отца позор!»

Отдав Коншох за Бештерека,
И следом, схоронив отца,
Богам поклялись браться, рекам,
Им отомстить, стереть с лица.

Месть ногайцам

Но долго ждали этот случай…
Семь лет прошли в волне горнил.
Тот год был жаркий и гремучий,
Хлеб у ногайцев не родил.

Так наступил внезапно голод,
считали каждый день зерно.
И вот последний колос смолот,
Нужна подмога всё равно.

А у Хотах хлеб уродился,
Полным-полнёха закрома.
И Бештерек к жене проникся:
«Ступай до братьев ты сама.
Народ наш видишь, голодает,
И вскоре станет всем невмочь.
А братья хлеб свой не считают,
Проси, хоть нам чуть-чуть помочь!»

Коншох с согласием кисло-сладким:
«Конечно, муж, меня там ждут.
У братьев знаю хлеб в достатке,
Его, конечно, мне дадут!» 

«Что ж погости, я ж бога славлю,
Чтоб все свершилось без мытарств.
Народ ждёт хлеб, с тобой отправлю
Сегодня много наших арб».

Приезд сестры – внезапный праздник,
Она средь братьев, как весна.
«Все Арбы с хлебом здесь согласно,
Приказ: наполнить дотемна!»

В то время гость гостил с Кубани,
Князь, звать того – Тума-ТугАн.
Владетельный, с копной желаний,
Жену найти себе в калган**.

И выходя с кунацкой утром,
Босым, ступая по росе,
Коншох увидел: «Это, чудо!
Мечта – девица во красе!»

Узнав, что та жена убийцы
Отца, он ставит им в укор:
«Как вы могли, не расплатится,
И кровью с рода смыть позор?!
Сестру отдали на закланье
В замужество, всё без Любви.
Усугубив тем наказанье,
Сломив волнения в крови.
Мне дайте в жёны, буду биться,
Ногайцев сокрушу соблазн.
Да, если дева согласиться,
То, отомщу за смерть я Казн!»

Коншох узнав о плане мести,
Готова снова под венец.
«Согласна, братья! Слово чести,
Чтоб отомщён был наш отец!»

И вот совет военный держат,
Как тем ногайцам отомстить.
Тума–Туган был в речи сдержан,
Он начал план произносить:
«В народе слух скорее пустим,
Пусть вести будут нарасхват:
Ты – в Грузию, в Чечню – второй брат,
А на Кубань - ваш третий брат.
В засаде спрячьтесь, в том лесище,
И ждите, братья мой сигнал.
Я с войском буду и «похИщу»
Коншох и увезу в калган.
Спустя два дня – «вор обнаружен»,
к себе вернитесь, шум создать.
Сестры покражу обнаружив,
Князьям ногайским дайте знать.
Обиды, браться «не сносите»,
Соврите, напустив туман.
И помощи себе просите,
Украл, де подлый князь Туган!»

План был удачен «по супруге»,
Просили братья им «помочь».
Ногайцы, что Коншох в прислуге,
Всё подтвердили дома в точь.

Как жаль, что правды всей не знали,
Её не знать уже вовек.
Поспешно войско собирали
И Бештерек и Эштерек…

Бойцов в селенье не оставив,
С копьём в руке наперевес.
Гонца к Хотах быстрей направив,
Дружины двинули сквозь лес.

Другой гонец Тума–Тугана,
В руках его дрожит листок: 
«В тылу ногайцев, без обмана,
Ударим разом, с нами бог!
Пощады им не ждать сегодня,
Сраженье будет у реки
Этоки, пусть рука господня
Поможет нам, всем вопреки!»

Жесток был бой, кровь с пеной взбитой
Стекала по траве, скользя.
Ногайцы полностью разбиты,
Погибли в битве их князья.

Аулы, скарб людей, богатство -
Всё то во власти перемен.
Всех жителей забрали в рабство,
Несладок был в то время плен.

*) присна - истый, истинный; постоянный,
**) Калган - здесь авторское, родовое имение .
Произведение, публикуются по книге Е. Баранова «Кабардинские легенды» — Пятигорск: Издание К. Кибардина, 1911.