Первый и единственный

Я ночь порезала на полосы.
Разобрала дома на кубики.
Дождём промыла свои волосы
И спела песню не для публики.

Ушла на это жизнь, не менее.
Я редко время экономила.
Преодолев чужое мнение,
Себя к бессмертию готовила.

Но ночь наутро стала целая,
Дома восстали в очертаниях.
Что с волосами? Будто белые.
Да седина – в правописаниях.

А что касается бессмертия,
Оно для грусти уготовано.
Сменилось вдруг тысячелетие,
И время в новом разлиновано.

Остался в том тысячелетии
Любимый, первый и единственный.
Ушёл, не ведая бессмертия,
В небытие тропой таинственной.

Раздвинул в ночь тугие полосы –
Не рассказал, зачем. Намаялся…
А на прощанье гладил волосы
И целовал, как будто каялся.

Его следы такие долгие,
А почему-то жизнь короткая.
За ним ушли другие, многие -
Гнала их ночь тяжёлой плёткою.

Но тот, кто первый и единственный,
Стареть судьбой не предназначенный,
Порой гуляет лесом лиственным –
Такой же юный и взлохмаченный.