Стивен Данн. Мерси

Стивен Данн (1939-2021) - американский поэт и редактор.



Музыка была нервозной, лукавой,
оркестровая версия сильно
резонирующего звука,
Добро пожаловать в атональный ад,
добро пожаловать на реализацию
теории, а я всё размышлял,
размышлял, размышлял.
Я ничего не чувствовал.
Было ли это старомодным с моей
стороны хотеть этого?
Или чувства, как обычно, были
частью проблемы?
Дирижёр, казалось, размахивал
не только дирижерской палочкой,
его дирижерская палочка
свидетельствовала о чем-то
нерешенном, возможно,
о недавних неприятностях дома.
И хотя виолончелистка мне
понравилась, особенно то,
как она держала свой инструмент,
но если у вас нет склонности
к унынию, вам не захочется
смотреть в лицо первой скрипки.
Моя жена прошептала мне:
"Эта музыка лучше, чем кажется"
Я напомнил себе, что внешний мир
может оказаться ещё худшим местом,
чем то, где нахожусь я сейчас,
хотя это казалось слабым поводом
для того, чтобы воспрянуть духом.
Вместо этого я подумал об одной
меццо-сопрано, которая могла бы
скрасить грустный день где угодно,
но одна январская ночь в Милане
ушла в небытие на целую октаву.
Иногда бегство может быть
искусством, или эгоизмом, или
просто подарком, который нужно
сделать самому себе.
Как бы то ни было, я исчез
на некоторое время, оставил своё
тело, чтобы сидеть там, кивать
и аплодировать в подходящее время.


Mercy

The music was fidgety, arch,
an orchestral version of twang.
Welcome to atonal hell,
welcome to the execution
of a theory, I kept thinking,
thinking, thinking. I hadn't felt
a thing. Was it old fashioned
of me to want to? Or where
feelings,
as usual, part of the problem?
The conductor seemed to flail
more than lead, his baton
evidence
of something unresolved,
perhaps recent trouble at home.
And though I liked the cellist -
especially the way
she held her instrument -
unless you had a taste
for unhappiness
you didn't want to look
at the first violinists face.
My wife whispered to me:
"This music is better than it sounds."
I reminded myself the world
outside
might be a worse place
than where I was now,
though that seemed little reason
to take heart. Instead
I closed my eyes, thought about
a certain mezzo soprano
who could gladden a sad day
anywhere, but one January
night
in Milan went a full octave
into the beyond. Sometimes
escape
can be an art, or a selfishness,
or just a gift you need
to give yourself. Whichever,
I disappeared for a while,
left my body behind to sit there,
nod,
applaud a the appropriate time.