Бражник

в школе мы отчаянно боялись стоматолога
огненно-рыжая хозяйка адского кабинета
была некрасива и патологически зла
господи прости её за это
мы уходили от нее огородами
тайными тропами
прятались в подсобке набитой картами
европы междуречья
и римского сапога
избегали как только можно избегать
врага

однажды в фильме батальоны просят огня
я увидела
как комбат страдая зубной болью
прибегает к простому средству
пригубив чистый спирт из походной
фляжки
полощет зубы не находит места
для плевка
и обреченно сглатывает огненную воду

со всею наивностью детства
берущего все на веру
стремящегося к свету
я нашла панацею в глубине буфета
бутыль с гремучим снадобьем
дарующим свободу
я полоскала зубы
и следуя кинематографическому примеру
проглатывала ополоски
погружаясь в блаженное беспамятство
без вреда
я не стала запойной пьяницей
в отличии от подруги-двойняшки
с которой нас всегда принимали за сестер
мы пили и ели из одной чашки
но не умерли в один день
она ушла выиграв давний спор
сдав мне позиции по всем фронтам
уступив в красоте степени одаренности
в способности к счастью

в снах я долго приходила к ней по ночам
в ее выжженную квартиру ища участия
пока однажды не отдала ей самое дорогое
нарисуй мне нарисуй мне просила она
покачивая шаманскою головою
и я нарисовала на школьной промокашке
не то куколку не то букашку
напоминающую
спеленутого младенца
по бокам его выпуклого тельца
пробивались крылышки
делая изображение похожим на самолетик
или на бражника
я любила его такого маленького и отважного
а она вырвав рисунок из моих пальцев
кружилась в ритуальном танце
радуясь как дитя
на фоне занимающейся зари

мелькали пролеты подъезда
я хотела вернуться
но разверзлась бездна позади
и внутри
лестничные марши зияли провалами
словно после землетрясения
небывалой силы в наших местах

ничего-то нам не остается
только чаять мертвых воскресения
встречаясь с ними кратко во снах
и жизни будущего века...
помяни добром всякого человека
на своем пути
как бабочку богом данную
нареки его богданом
и отпусти