Суперсимметрия - венок акросонетов

Сквозь солнечные блики атлантид,
Оторванных штормами от причала,
Цель так ясна, и мы начнём сначала,
И вырастим спасительный гибрид.
А где же ты, вчерашний враг коррид,
Ликбез ли то, что так тебя сломало?
Увы, тогда тебе осталось мало -
Торжественная казнь эфемерид.
Однажды, поменяв, не разбирая,
Покой от супа на пустой окоп,
Исчезнешь ты; но там, где мгла без края,
Сумеет разглядеть, уже сгорая,
Твой лучший, твой любимый телескоп
Уснувших поутру в фонтанах рая.

Уснувших поутру в фонтанах рая
Юнцов и старцев перенёс нектар
Туда, где бродит Рок - ни юн, ни стар -
Оттенки и созвучья подбирая.
Сбылось - теперь, когда земля сырая
Есть что угодно, только не гектар,
Настало время для его гитар,
Но... замолкает каждая вторая.
И даже лес, на плечи возлагая
Хитон тумана-Пана, мутно тих.
Так тих, что слышно, как на дне Огайо
Русалка ослепительно нагая
Об ангелах поёт, и как у них
Поёт душа, от чувств изнемогая.

Поёт душа, от чувств изнемогая.
Ровесница богам, прабабка мне,
Она сюда вернулась на коне -
Та самая, а стало быть - другая.
И я стою, строку свою строгаю,
Восторженный ваятель-фальконе,
Опять не столько в недрах, сколько вне
Сиятельной эпохи Попугая.
Теченье Лет - кого оно родит
От семени толпы? Плотине место
Я не нашёл, пройдя земной Аид.
Нашёл лишь хлев, где, славя ложный стыд,
История кудахтает с насеста -
Ещё беспечно и уже навзрыд.

Ещё беспечно и уже навзрыд
В бездонных гротах завывают ветры,
Холодные скрежещут километры,
А над водой всё громче голос рынд.
Роман в разгаре. Курсом бейдевинд
Идут под флагом благостной Деметры
Суровые космические мэтры,
Тараня поднебесный лабиринт.
И пусть судьба в пакгаузе хранит
Яд и венки, пути тупик не видя,
Стремится каждый к сердцу сонных плит.
Флотилия потрёпанных корыт
Едва плывёт, но словно город Китеж
Рукой незримой перед ней открыт.

Рукой незримой - перед ней открыт
Альков любой, святилище любое -
Дарован был отшельнику-плейбою
Игрушечный Великий Следопыт.
Когда по следу золотых копыт
Аборигены бегают гурьбою,
Лишь он один способен быть собою
И чуять в старых стенах новый быт.
Способен находить по крикам чаек
Себе на соло голоса небес
И гнать взашей надменных попрошаек,
Молящих дать хоть что-то из мозаик,
Устлавших самый вздорный интерес,
Сплетенный из отборных вер-зазнаек.

Сплетённый из отборных вер-зазнаек
Венок украсил светлое чело.
Один - за всех, один - из ничего;
Безликий, чтобы мы его узнали
Оттенком дивным бодрствованья, сна ли;
Другой, чтобы могли постичь его,
Агента никакого, ничьего;
Похожий, чтобы быть на равных с нами.
О чём расскажет дочь его земная,
В кубы наряда ладя раны букв?
Её типаж, её хозяйка злая,
Своих рабов свободой соблазняя,
Так грациозно им откроет вдруг
Игривый мир, чья взрослость - показная.

Игривый мир, чья взрослость показная
Наводит ужас на больных детей,
Ты мастерил из тысячи частей,
Елеем-клеем рук не загрязняя,
Где небеса, где землю упраздняя,
Рыдая как последний грамотей -
О, Боже, кто на свете всех святей?!,
Роняя честь туда, где даль сквозная.
Ерошат душу россыпи планид,
Аврор парад, и Тот, и дара прорва.
Любовь танцует, манит и пьянит,
Идёт на дно, возносится в зенит,
Звенит с капелью и с тобой покорно
Мудрёные нелепицы творит.

Мудрёные нелепицы творит
Угрюмый сторож в предпоследнем зале.
Зачем его избили и связали,
Его нутро ему не говорит.
Йог из Агры и сыщик с Бейкер-стрит
Глядят недоумённо сквозь квезаля.
Обойдены как девки на вокзале
Лукавый демон и архимандрит.
Окаменел от шока сфинкс в пустыне.
Генсек Лоханкин сник, на холке снег.
Ромалы матерятся по-латыни.
А за окном уходит проходными
Мучительно знакомый человек,
Мечтающий постичь свои святыни.

Мечтающий постичь свои святыни
И видеть через истинный кристалл,
Ручаюсь, верить ты не перестал
Отзывчиво-чарующей картине.
Слезинки дней, застрявших в паутине,
Отмыли твой рабочий пьедестал.
Закрой талмуд, который ты листал;
Есть время вспомнить - я с тобой отныне.
Романтику коварную ценя,
Ценя муру да какаду румянец,
Ах, мальчик мой, ты убедил меня;
Ну что ж, смотри, как рыжее щеня
Испепеляет смерти чёрный глянец
Единой вспышкой тайного огня.

Единой вспышкой тайного огня
Горючие воспламеняя краски,
Он их на холст швыряет без опаски,
Авангардист тринадцатого дня.
В углу на тронах вся его родня -
Такие милые, родные маски.
Орёл вдали клекочет по-кавказски,
Почётную возвышенность храня.
Он пишет, как глаголами стальными
Ругал абрека хакер-балагур,
Тенит волков и змей, и ниже с ними.
Рисунок о последнем эпониме
Есть где-то там меж золотых лагун,
Там, где слова становятся цветными.

Там, где слова становятся цветными,
Растёт трава похожая на хмель.
А ты, я слышал, ценишь карамель
Нацеженную духами хмельными,
Как будто бы владеешь позывными,
Владеешь тайным шифром тех земель,
И будто б даже крестники емель
Лекарствами не лечатся иными,
И в погреба Пандоры часовыми
Закопаны заразы напоказ.
А коли так - пускай тугие вымя,
Трепещущие соками живыми,
Отпаивают ссохшийся экстаз,
Рисуют для него живое имя.

Рисуют для него живое имя,
Астральный расставляют перемёт.
Да только кто здесь у кого клюёт...
Удильщик, фиолетовый иссиня,
Голубоватый ёжик свой щетиня,
Акулой смотрит на зелёный лёд;
Под кронами лучей улова ждёт
Оранжево-пурпурная богиня.
Легко скользнёт лазутчик по сетям.
Узор тире воде доверит розу.
Но если заморозят мир зятья,
Она придёт из пены для бритья,
Чтобы смогли свершить метаморфозу
Искусство сна и естество бытья.

Искусство сна и естество бытья
На берегу подлунного залива,
Где почва зыбкая нас пестует лениво,
Её щекочут нежно как дитя,
Ракушки разноцветные вертя.
Мгновения, прекрасные на диво,
Ажурные поглаживают гривы,
Не ведая о будущем, хотя
Лукавцы знают, на каком "сим-симе"
Архив у.е. в резерве у Вихра,
Но безусловно быть хотят такими -
Достойными себя собой самими -
И грезить так, пока идёт игра.
Я есмь из той вселенной между ними.

Я ЕСМЬ. Из той вселенной между ними
С подносом, полным ароматных блюд,
Ты входишь как, бывало, Абсолют,
Вся в блёстках звёзд и предрассветном гриме.
Актёры в этой шумной пантомиме
Со всех сторон тебе сигналы шлют.
Тебя в свой жаркий требует приют
Южанин с вязкой мыслью об интиме.
А в том крыле, откуда лучший вид,
Ремонт, и леди с пепси делит номер.
Давай закурим. Ладана в кредит.
Еда отменна, и корабль летит.
Субботний лайнер движется в истоме
Сквозь солнечные блики атлантид.

Магистраль.

Сквозь солнечные блики атлантид,
Уснувших поутру в фонтанах рая,
Поёт душа, от чувств изнемогая -
Ещё беспечно и уже навзрыд;
Рукой незримой перед ней открыт
Сплетённый из отборных вер-зазнаек
Игривый мир, чья взрослость показная
Мудрёные нелепицы творит,
Мечтающий постичь свои святыни
Единой вспышкой тайного огня;
Там, где слова становятся цветными,
Рисуют для него живое имя
Искусство сна и естество бытья -
Я ЕСМЬ из той вселенной между ними.