Имя на поэтической поверке. Юрий Кабанков

  Любимые поэты – это тоже, как и близкие люди. Кроме того, нет ничего труднее, чем писать о тех, с кем душа твоя давно сроднилась, с кем довелось встречаться при жизни.

  Два раза мне посчастливилось встретиться на семинарах по литературе, во Владивостоке, в Краевом центре народной культуры, организованных поэтом Николаем Морозовым, редактором литературной газеты «Лукоморье», город Арсеньев, с поэтом из Владивостока, Юрием Николаевичем Кабанковым, в конце 90-х годов.

  На литературные семинары, проходящие каждый год, в Краевом центре народной культуры, начинающие поэты и известные, которые печатались в литературной газете «Лукоморье», города Арсеньева, приезжали из городов и посёлков Приморского края, благодаря подвижнической деятельности редактора и поэта, Николая Николаевича Морозова, по его приглашению.

В незабываемой ауре творческого общения, мы приехавшие на семинар, знакомились с именитыми и известными поэтами и писателями Владивостока:

Владимир Тыцких, Александр Егоров, Юрий Кабанков, Геннадий Фокин,Елена Александренко, Галина Якунина, Борис Лапузин (Уссурийск).

Нас распределяли по семинарским группам, со своим именитым руководителем, где мы читали свои стихи, которым делался тщательный разбор, давались дельные советы впрок, по литературному творчеству.

У меня руководителем семинара, был поэт Юрий Николаевич Кабанков. В перерыве мы обменивались адресами, телефонами, своими печатными изданиями.

  У поэта Юрия Кабанкова, надо сказать много примечательных стихотворений, которые раз прочитав, невозможно забыть, к примеру, вот это:

     «Господи прости нам нищету!»

Господи прости нам нищету!
И высоких помыслов тщету.
Смертною повиты пеленою,
мы уже на ангельском счету.

Господи, куда ж теперь нам плыть?
Ливень зарядил – и нечем крыть.
Ливень, говорю, по нашу душу –
Дабы плоть до основанья смыть!

Господи, ведь я ещё живой!
Ангелы трубят над головой,
Рыбы выбираются на сушу.
Воскрешая ужас меловой.

Господи, спаси и укрепи!
Небеса срываются с цепи,
Ангелы утраченную душу
Гонят, как сайгака по степи.

Господи! Ей-богу, не смешно!
Смертному безумие грешно, -
Вразуми окаменевший разум:
Не Твоё ли Царствие пришло?

  Поэт, критик, публицист, филолог, богослов, Юрий Николаевич Кабанков, родился во Владивостоке 21 июля 1954 года. Служил срочную службу на Тихоокеанском флоте, работал парашютистом-пожарным, электромонтажником, преподавал литературу в школе, редактировал книги.

  Выпускник Литературного института имени Горького, Москва, 1983 год. Член Союза писателей СССР (Союза писателей России) с 1988 года, а с 1998 года – член Русского ПЕN –центра Всемирной Ассоциации писателей.

  Юрий Кабанков – автор десятка книг и множества публикаций в центр
альной, региональной и зарубежной периодике.

  В 2004 году, Юрий Николаевич защитил кандидатскую диссертацию на кафедре истории русской литературы Дальневосточного федерального университета.

  В январе 2013 года получил диплом и серебряную медаль лауреата «ежегодной общероссийской премии имени первого редактора «Литературной газеты»-Антона Дельвига: «За верность Слову и Отечеству».

  Работал доцентом кафедры теологии и религиоведения Института истории и философии Дальневосточного университета – город Владивосток, кандидат филологических наук.

Надо признать, читая стихи Юрия Николаевича, трудно определиться, в каком времени они написаны, если бы не дата под ними.

 В третьем четверостишии стихотворения «Господи прости нам нищету»-1990 год, меня поразила строка: «…ангелы утраченную душу, гонят, как сайгака по степи».

О сайгаке, необходимо сказать больше, так как я видел их огромное стадо, в облаке пыли, мчавшиеся по степи, чувствуя опасность со стороны, людей ли, или хищников, в далёком 1968 году, на плато Устюрт.

  Это грациозное стремительное животное, пережило многое: ледниковый период и потепление климата, варварское истребление человеком, природные эпидемии.

Но если о мамонтах и саблезубых тиграх мы узнаём только по палеонтологическим находкам, то сайгак до сих пор является украшением казахских степей, их символом и достопримечательностью.

  Когда-то это удивительное животное заселяло практически весь евразийский континент: ареал его обитания начинался на западе Европы, включая, Великобританию и продолжался до Канады.

Но постепенно человек вытеснил сайгаков, и они остались лишь в трёх странах Центральной Азии: Китай, Монголия, среди них наш Казахстан.

  В 2002 году Международный союз охраны природы ( МСОП) отнёс этот вид, сайгаков, степных антилоп, к категории «CR». То есть «находящейся в критическом состоянии».
Перепутать сайгака с каким-либо другим животным очень сложно. Некрупное туловище на тонких, но очень быстрых ножках.

Сайгак может встать на дыбы, практически вертикально, чтобы осмотреть своё жизненное пространство, на наличие опасности.

Сайгак может развить скорость до 80 километров в час!

  Сайгак – самая необычайная антилопа, которая находится в азиатских степях, и обладающие самой незаурядной внешностью, среди всех антилоп.

Округлые ушки и уникальный нос, в виде мягкого, подвижного  хоботка. Необычайный нос делает их похожими на тапира или трубкозуба, но вот рога выдают в них, у самца, типичных представителей копытных.

Нос-хобот помогает им фильтровать степную пыль и согревать воздух в лютые морозы. Особенного развития он достигает у самцов.

Это образование, по-видимому, выполняет сразу несколько функций. Во время гона самцы сообщают о своём присутствии и охраняют свой гарем при помощи громких криков, при которых воздух выталкивается через нос-хобот.

Получается своеобразный звук (« хорканье»). Также считается, что такой нос, помогает задерживать пыль во  время бега в летнее время и согревает в суровые зимы.

А ещё голову самцов украшают лирообразные, полупрозрачные рога. Именно они едва не погубили всю популяцию.

  Рогам сайгака когда-то давно восточные лекари приписали целебную силу, якобы отвар и порошки из них, способны излечить от лихорадки, , судорог, инсульта, от болезни печени и желудка. Их рогов, так же делали, пользующиеся спросом, рукоятки, для охотничьих ножей.

  В 1991 году даже была развёрнута целая компания по пропаганде этих свойств. Её цель была – защитить носорогов, вроде как сайгачьи рога ничуть не уступают в полезности рогам этих животных гигантов.

  В итоге, спасая от уничтожения одних животных, человек чуть было не истребил других.

  С 1991 по 2006 год численность сайгаков в мире сократилась на 97%. По официальным данным, именно в эти года, численность, этих степных антилоп, в Казахстане сократилась в 50 раз – с почти одного миллиона до 20 тысяч особей. Только после этого власти опомнились и стали принимать меры по восстановлению численности сайгаков.

  В Казахстане обитает три популяции сайгака: бетпакдалинская, уральская и устюрская. Современный ареал охватывает территорию десяти административных областей.

  В 2010 году Минсельхоз отрапортовал о 85 тысяч особей, через пять лет их число удалось увеличить почти до 300 тысяч.

  Но в 2015 году с сайгаками случилась настоящая трагедия. Всего за несколько недель от эпизоотии (пастереллеза) погибло 187 тысяч животных – это 64% от популяции сайгака.

  К 2019 году численность удалось восстановить до 334 тысяч. Но животные остаются под постоянным прицелом браконьеров.

  Стоимость одного килограмма рогов сайгака в Казахстане составляет от 10 до 100 тысяч тенге, в Китае эта сумма варьируется от четырёх до десяти тысяч долларов США.

С учётом того, что один килограмм – это примерно четыре рога, такой кровавый «бизнес» остаётся весьма привлекательным, для нарушителей закона об охране природы.

 Одним из ответственных периодов, когда сайгак наиболее уязвим, считается период окота. Чтобы пуповина у родившегося детёныша зажила, необходима прохладная пора, ведь в жару заживлению мешают мухи.

  Удивительным образом самки чувствуют ухудшение погодных условий, и рожают, когда весеннее тепло меняет на период дождей и ветров.

 Перед окотом сайгаки бегут против ветра до изнеможения, затем обессилившая мать и её детёныш, с очень красивыми чёрными глазами, совсем беззащитны и перед хищником, и перед человеком.

  Новорождённый сайгачонок – одно из самых трогательных существ на планете. В течение нескольких дней детёныш не может вставать и неподвижно лежит на голой земле без всякого укрытия.

 Спасаясь от внешнего мира, малыш просто закрывает глаза, как ребёнок, который считает, что спрятался, закрывшись ладошками.

С мамами сайгачата общаются звуками. Они, издают их с помощью носа. Когда передвигается большое стадо, звуки напоминают чем-то морской прибой.

Новорождённых степных антилоп ждёт нелёгкая жизнь. Слабые умирают, некоторых съедают волки или лисы, и только сильные остаются в живых.

Через неделю детёныш уже уверенно  ходит за матерью, а через две недели бегает наравне с взрослыми.

  Сайгаки населяют сухие степи и полупустыни. Для них важно наличие пастбища и достаточное количество травы.

  Подсчитано, что они поедают более ста разных видов травянистых растений, в том числе  те, которые не ест домашний скот, полынь, верблюжья колючка, и ядовитые растения, для других видов животных.

  Вне периода размножения эти антилопы живут группами от нескольких десятков, до тысяч особей. Днём они пасутся или перемещаются между водопоями – в сухих степях между источниками воды  может быть значительное расстояние.

  Сайгаки способны пить горько-солёную воду, с содержанием соли 20 и более грамм на литр, из солончаковых озёр.

Гон приходится на конец осени – начало декабря. В это время стадо делится на гарем – у каждого самца от пяти до десяти самок.

Между самцами случаются ожесточённые схватки, если отношения не удалось выяснить с помощью одного только крика.

  Во время таких поединков нередко серьёзные травмы и даже смертельные исходы. Период размножения длится с конца ноября до конца декабря. Половозрелость у самок наступает на 7-8 месяц жизни, у самцов – лишь в два года.

Беременность длится 5 месяцев, часто самки рожают двух детёнышей. Четыре месяца они выкармливают их молоком. Таким образом, сайгаки размножаются довольно быстро, и при благоприятных условиях популяция быстро восстанавливается.

  Сайгаки всегда настороже – чуть завидев хищника, они пускаются в бега. Для того чтобы осмотреть местность, они прибегают к оригинальному способу – высоко подпрыгивают «свечкой».

  Такой прыжок служит сигналом для другой части стада, часовые которой
тоже совершают прыжки, чтобы понять, где опасность.

  На самом деле, спугнуть группу сайгаков может даже какое-то случайное неосторожное движение одного из них – паника возникнет тут же, и всё стадо несётся сломя голову.

  Сайгаки бегают очень быстро – на коротких дистанциях до 80 км/час, а со скоростью 50-60 км/час, они могут бежать километры.

  Врагов у сайгака немало. Главным является, конечно, волк, для которого в степях сайгак – главная добыча. У молодых сайгаков врагов ещё больше: лиса, беркут и другие крупные орлы, бродящие собаки-корсаки не упустят возможности поймать телёнка.

Но главным врагом, конечно, остаётся человек. Сайгаков убивают с подхода и из засады, ловили сетями, а самый варварский способ добычи прекрасно описан в романе Чингиза Айтматова «Плаха»-1986 год, журнал «Новый мир»

Мощное впечатление производит этот отрывок, о так называемой «охоте»:

«…И когда гонимые антилопы хлынули на большую равнину, их встретили те, для которых старались с утра вертолёты.

  Их поджидали охотники, а вернее расстрельщики. На вездеходах – «уазиках» с открытым верхом, расстрельщики погнали сайгаков дальше, расстреливая их на ходу из автоматов, в упор, без прицела, косили как будто сено на огороде.

А за ними двигались грузовые прицепы – бросали трофеи один за другим в кузова, и люди собирали дармовой урожай.

  Дюжие парни не мешкая, быстро освоили новое дело, прикалывали недобитых сайгаков, гонялись за раненными и тоже прикалывали, но главная их задача заключалась в том, чтобы раскачивать окровавленные туши за ноги и одним махом перекинуть за борт!

В кузовах вздымались горы сайгачьих туш».

  В литературе советского времени писали, что подобный способ охоты был разрешён лишь в исключительных случаях по специальной лицензии, однако в реальности браконьерство процветало.

Надо отметить, что тревога – вот лейтмотив романа Чингиза Айтматова «Плаха» - тревога за утрату веры и высокие идеалы, за цинизм потребительства, за падение социальных нравов, за рост пьянства, наркомании, преступности, тревога за человека уничтожающего животный мир и окружающую среду, тревога за судьбу всего мира, стоящего перед опасностью атомной катастрофы.

  Роман «Плаха» - крупное явление литературы, на исходе советской власти.

 Что меня, как автора этой статьи, подвигло на описания, жёсткого существования сайгаков, в казахстанской степи?
Во первых:

строчка, из стихотворения Юрия Кабанкова «Господи прости нам нищету» - «…ангелы утраченную душу, гонят, как сайгака по степи».
Во вторых:

Я работал и жил, два года в строительном вагончике, по комсомольской путёвке в Казахстане, на строительстве магистрального газопровода «Бухара-Урал», 1966-1968 год, и видел воочию, как варварски обращались с сайгаками, о чём я расскажу дальше в повествовании.

Комсомольская стройка – газопровод «Бухара – Урал».

  Во время Великой Отечественной войны на Урал эвакуировалось большое число заводов с запада страны. Они, как и старые уральские заводы работали на угле.

  Вся энергетика региона строилась на потреблении угля, а металлургические заводы ещё использовали его при плавке металла. Но своего угля на Урале не было.

  Его привозили железнодорожными эшелонами из других регионов, причём в больших количествах. В конце 1950-х годов было принято решение перевести максимальное количество уральских заводов и электростанций на газ, обеспечив их тем самым непрерывной подачей энергоносителя, кроме того, снижалась нагрузка на железную дорогу.

Газификация Урала позволяла значительно улучшить и экологию региона.

  Самым близким географически и подходящим по объёмам залежей газа оказалось месторождение Газли в Узбекистане, в 100 км от Бухары. Здесь в 1956 году были обнаружены четыре пласта природного газа с огромным запасом.

  Родилась идея: построить газопровод « Газли-Урал». Предполагалось, что трубопровод принесёт газ тридцати трём городам Урала, в том числе которых: Магнитогорск, Челябинск, Свердловск, Нижний Тагил, Орск и другие…

  Потом название газопровода изменили на «Бухара – Урал», как более благозвучное.

Здесь впервые в истории газовой отрасли использовались трубы больших диаметров: 1200 мм., то есть 1 метр 20 сантиметров.

  С трубами большого диаметра произошла международная история. В 1962 году канцлер ФРГ Аденауэр отказался продавать трубы большого диаметра, для строительства газопровода.

  Повод у него был, возведение СССР Берлинской стены, в 1961 году, протяжённостью 155 км, из них 43 км, в черте Берлина, стена простояла до 1991 года.

  И в СССР быстро наладили их производство на ЧТП-Челябинском трубопрокатном заводе. А на первой трубе, в феврале 1963 года, рабочие написали на первой, 12 метровой, трубе мелом:  «Труба тебе, Аденауэр!!!».

Это был ответ на санкции, облетевшие весь мир.

  Фотографию трубы, на которой крупными буквами написано: «Труба, тебе Аденауэр!!!», показали в газете канцлеру.

  Канцлер не сразу понял, на что надо обижаться: вроде бы, если перевести буквально, русские обещают поделиться с ним трубой.

  Переводчики всё же объяснили, что у русских значит фраза: «труба тебе».

  Канцлер ничего не сказал, и уже через несколько лет, Германия снова продавала Советскому Союзу трубы.

Шла «холодная война», когда экономика порою приносилась в жертву политики.

  На всём протяжении трассы, с 1961 года, Газли-Кунград-Бейнеу-плато Устюрт-Челябинск-Свердловск, протяжённостью 4537 км., возводились огромные корпуса компрессорных станций, где монтировались мощные газоперекачивающие агрегаты,  мощностью 8 млрд.куб. метров в год, строились посёлки газовиков со всей инфраструктурой.

Главная задача – перевести на природный газ промышленность Урала, была решена.

Продолжаю тему о сайгаках, когда и как, я увидел их впервые, на просторах Казахстана, в своей юности.

  В 1966 году, после окончания 10 классов, в городе Новозыбкове, Брянской области, в 17 лет, я уехал по комсомольской путёвке, на строительство магистрального газопровода «Бухара – Урал», по зову романтики дальних дорог и строек, и испытания себя в трудностях ударного труда, и жизни в полевых условиях.

Нас, комсомольцев с Брянской области, 30-ть человек, привезли в город Челябинск, трест «Уралнефтегазстрой», поселили в общежитии, прописали.

От этого треста, работал электромонтажником, на трассе газопровода, в Гурьевской области, промысел Кульсары.

Жили вблизи озера Кульсары, у одноименного посёлка, бригадой, в семи строительных вагончиках, таллиннского производства со снятыми колёсами, установленных на деревянных колодах.

  Бригада наша работала электромонтажниками, вели вдоль трассы низковольтную линию, ставила контрольно измерительные колонки (кики), на трубу, для замера потенциала земли, если она от коррозии, потеряв изоляцию, стала ржаветь.

  Устанавливали протекторы  болванки из магния, по 35 килограмм, в корпусе с углём. Протектор помогал, без вмешательства человека, восстанавливать, если есть место коррозия трубы, при нарушении изоляции, то магний, по таблице Менделеева активней железа, и он отбирал у железа кислород, сам магний окислялся, а железо восстанавливалось.

Батарея протекторов и кики, устанавливалась по расстоянию, вдоль трубы, через несколько километров.

  Рядом располагалась мехколонна из Казани, они на траншейных роторных экскаваторах, непрерывного действия, на гусеничном ходу, рыли траншею под трубу газопровода.

  Интересно, что идею копающего колеса, впервые высказал Леонардо да Винчи, в начале XVI века.

Трубу изолировали от земли, антикоррозийной изоляцией, битумно-резиновой мастики. Для защиты труб в солончаках, от воды, применялась также полихлорвиниловая изоляционная липкая лента.

Когда труба газопровода укладывалась в траншею, то на всём протяжении образовывался земляной бруствер, под два метра.

  И часто можно было увидеть, как вдоль бруствера несётся стадо сайгаков, не сворачивая в степь, подымая, облако пыли.

Невесть откуда, зачастую, появившиеся охотники, на ГАЗ-66, гнали их под 80 км, и через десять минут, обессилившие антилопы, ровесники мамонта, были у колёс.

Несчастных сайгаков, давили, прирезали, стреляли в упор…

Если по пути бегущего стада появлялась П–образная конструкция компенсатора - трубы над землёй они убегали в широкую степь.

  Для исправной и долговечной работы трубопровода использовались такие конструкции. Они предназначались для того, чтобы обеспечить подвижность составных частей, при скачках температуры летом и зимой.

  При отсутствии таких компонентов, резко увеличивалась нагрузка на разные участки трубопровода, соединительные элементы и сварные швы. Неоспоримый плюс их свойств, очень эффективно гасить вдруг возникшие колебания в трубопроводе.

  История сайгака, самой северной и необычной из антилоп, в последние столетия похожа на драматическое произведение, которое, несмотря на все усилия, всё ещё не внушает оптимизма.

  В настоящее время этому виду вымирание не грозит, но и спасённым его считать нельзя. Сайгак нуждается в тщательной охране, потому что угрожают ему не только браконьеры и уничтожение среды, но и внезапные массовые эпизоотии – вспышки болезней, которые в считанные недели могут уничтожить значительную часть популяции.

  Одна из главных целей охраны сайгаков, в  окружающей среде, чтобы в казахской степи не пропадали звуки морского прибоя, когда передвигается большое стадо и топота маленьких копытцев этих удивительных животных, переживших мамонтов.

  5 мая отмечается Международный день сайгака. Его приняли представители Казахстана, Узбекистана и России на семинаре, посвящённом проблемам этих животных.

  Праздник создан с целью, привлечь внимание общественности к вопросам защиты и сохранения этого диковинного вида, пережившего ледниковый период на планете.

  Одна выразительная строка, из стихотворения,  замечательного поэта, Юрия Николаевича Кабанкова: «…ангелы утраченную душу, гонят, как сайгака по степи», подвигла меня написать данное эссе, с воспоминаниями о своей далёкой юности.

  Известный поэт, с Приморского края, города Владивостока, Юрий Николаевич Кабанков, ныне живёт в Крыму, под Севастополем.

Из поэтического наследия Юрия Кабанкова.

       «Цыганы»

От Верхоянска до Калуги –
всё небылицы городить?
«Когда цыган пойдёт за плугом –
земля откажется родить!»
Заноют косточки к ненастью,
печурка сладко задымит…
И Агасфер не ладил с властью –
но разве этим знаменит?
В глуши старинного вокзала,
в углу, подальше от дверей, -
ты, жизнь, пожалуй, не узнала б
своих обиженных зверей.
Но даже звери имут норы,
они ж как Божья благодать
судьбу приемлют – точно воры,
с собой. Не в силах совладать.
И, запоздалое величье
неся по радужной стране.
Перекликаются по-птичьи –
с державной речью наравне.
Обремённые свободой –
Они в любую непогоду –
В Североморске и в Орле
Влачат её, не зная броду…
О мои братья, ромалэ!..

       «Это память…»

Невозможно понять, невозможно поверить,
чтобы это далёкое гиблое лето
к нам во двор заходило гимнастёрку примерить,
а детишек – в орлянку делили галеты…

Колосилась вода в ожиданье парома…
Замусолив устав до последних абзацев,
подходили мальчишки к столу военкома,
поднимались на цыпочки, чтобы казаться.

На пароме весь день не смолкала гармошка;
матерился паромщик, насилу причалив.
Собирая с коленок хлебные крошки,
постаревшие беженцы хмуро молчали.

Дети спали вповалку тем сном каменистым,
что знаком только птицам да переселенцам.
Приутихли старухи, уняв гармониста.
И никто не решался спросить про немца.

…Это память – моя!
От добра ли, от худа –
мы германских детишек кормили обедом,

Я кричал.
Но меня не слыхали,
покуда
девять лет не прошло после нашей Победы.

         ***

Ни к чему нам длить свою погибель!
Ты об этом думать не спеши.
Я такое в жизни перевидел –
что все виды нынче хороши.

Кто кого достоин, не достоин –
я судить об этом не берусь.
Ну, а коль тобою успокоен –
слава Богу, не скудеет Русь!

Всё само собой. Легко и просто
купола возводит муравей.
Бесы изнывают от коросты,
плат чужой надвинут до бровей.

Может быть, и вправду – всё возможно?
Лишь не переступи одну черту!
Я-то – ладно, - мне и это можно.
…Если бы не камушек во рту!

         «В поезде»

У колеса хороша смазка.
Ночь под вагонами бродит на ощупь.
Дремлет железнодорожная сказка.
Спят россияне в вагоне общем.

А над котомкой старуха стынет,
на остановках к окошку тянется:
«Сыне! Что ж ты не пишешь, сыне?»
Никто не встретит её на станции.

Серый комочек, судьбой захваченный;
чай вагонный да снедь домашняя…
«Яблоньку он посадил за хатою,
выросла яблонька…»

Пусть ей приснится сын на перроне…
Пусть ей приснится, как скрипнет ставница.
А проводница тихонько тронет:
- Ваша
  станция…